Творчество К.Д.Бальмонта, которое недостаточно исследовано в литературоведении и практически не представлено в школьном курсе преподавания литературы, так как не вписывалось в идеологические рамки государственных программ. В новом историко - литературном контексте творчество поэта и его место в русской литературе переосмысливается и занимает достойное место в литературном процессе рубежа веков. Многогранная поэзия К.Д.Бальмонта, насыщенность её цветовой и звуковой палитры, разнообразие внутренних переживаний поэта позволяет высветить психоэмоциональное состояние школьников, помогает выявить и изучить индивидуально - психологические особенности восприятия ими литературы.
К. Бальмонт Константин Дмитриевич Бальмонт -- поэт необычайный, завораживающий красотой и мелодией стиха, влекущий в поднебесье. Поэт в своей лирике пытается противопоставить иррациональный мир человеческой души с ее поэтикой новой рациональной эпохе, полагая, что только в себе человек сможет найти ответы на мучительные вопросы современности. Поэт уверен, что опора на собственные силы позволит пройти сквозь бурю испытаний. Бальмонт сравнивает отдельную человеческую жизнь с челном в бушующем море. Внешний мир таит невзгоды, постоянную борьбу со стихиями, вызывает томление духа. Спасение от этого Бальмонт видит в сознательном уходе от реальности, в погружении в мир тайных символов бытия, которые для каждого индивидуальны, неразгаданны и полны смысла.
Будем лишь помнить, что вечно к иному,
К новому, к сильному, к доброму, к злому,
Ярко стремимся мы в сне золотом.
В нашем хотенье земном!
Каждое стихотворение Бальмонта похоже на картину, где он удивительно красиво, музыкально и поэтично воспевает какой - либо символ. Читателю остается только любоваться созданным шедевром.
Поэта завораживает природа с ее вечной изменчивостью, но и глубоким внутренним спокойствием. Для Бальмонта все в окружающем мире одухотворенно, дышит новизной и прелестью.
Чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши.
О чем они шепчут? О чем говорят?
Зачем огоньки между ними горят?
Мелькают, мигают -- и снова их нет.
И снова забрезжил блуждающий свет.
«Камыши»
И поэт вместе с лирическим героем мечтает, радуется или печалится. Его поэзия -- мостик, по которому из обычной жизни мы проходим в волшебство образов, чарующей красоты -- в мир иллюзий и фантазий. Именно такие стихотворения могут помочь ученикам находить истинный смысл слов, символов, они учат их рассуждать, и постоянно находится в поиске тех чувств и переживаний которыми делится поэт.
Лирический герой его поэзии движим стремлением окунуться в «безбрежность» мира, в бесконечное его разнообразие, поклониться всем богам и стихиям, изведать высшую полноту и интенсивность переживания каждого мгновения, каждой «мимолетности» жизни, В стихотворений «Завет бытия» (1901) поэт заявил, что его поэтическая программа завещана ему самой природой:
Мне ответил играющий ветер
«Будь воздушным, как ветер, как дым!»
Мне ответило звучное море:
«Будь всегда полнозвучным, как я!»
Ничего не ответило солнце,
Но душа услыхала: «Гори!»
Поклонение стихиям было связано у Бальмонта с культом красоты, безразличием к этическим ценностям, равнодушием к социальным проблемам и попыткой возвысить безусловную свободу демонической, все преступающей личности:
Среди других обманчивых утех
Есть у меня заветная утеха:
Забыть, что значит плач, что значит смех, -
Будить в горах грохочущее эхо
И в бурю созерцать, под гром и вой,
Величие пустыни мировой.
В лирике Бальмонта запечатлены наиболее текучие, бесплотные, подвижные стихии - света, воздуха. Причем поэт стремился передать прежде всего слитное, совокупное ощущение светя, запаха, звука: в его стихах солнце «пахнет травами», «светит звонами»; сам поэт «сладко плачет» и «дышит луной». Природа, таким образом, изображается не столько в ее конкретной зримости, сколько как стихия вне места и времени, пребывающая в абсолютной чистоте и вечности. Внимание поэта привлекали не явления природы, а ее изначальные и неизменные свойства. Предмет его лирического изложения не ветер в поле или ночной осенний ветер, а ветер вообще, «ветрянность» во всех ее проявлениях; не ручей или море, а вода, дрожащая и в капле росы, и в океане, и вмещающая «бесконечные лики... и безмерность своей глубины»; не дерево или деревья, а «древесность». Символический стих Константина Бальмонта где - то даже сближается с мифом. В стихотворении «Славянское Древо» он воспевает мифопоэтические мировое древо, отвлеченно вобравшее в себя «все известные породы деревьев».
Стихи Бальмонта несли в себе прозрение, пророчество. Они свидетельствовали о какой - то высшей реальности, которая питает человеческую надежду или вызывает страх отчаяние:
Умей творить из самых малых крох,
Иначе для чего же ты кудесник?
Среди людей ты божества наместник,
Так помни, чтоб в словах твоих был бог...
Одной из сквозных, структурообразующих тем его творчества является тема солнца. Солнцу, которое дарит нам жизнь, красоту, поэт посвятил циклы стихов, сборники «Будем как солнце» и «Сонеты солнца, меда и луны». Животворящая идея выражена в типично бальмонтовской форме, совместившей в себе философическую публицистичность с элементами пластической живописи:
Будем как солнце! Забудем о том,
Кто нас ведет по пути золотому,
Будем лишь помнить, что вечно к иному -
К новому, к сильному, к доброму, к злому -
Ярко стремимся мы в сне золотом
Будем молиться всегда неземному
В нашем хотеньи земном!.
Будем как солнце, оно - молодое.
В этом завет красоты!
Чистый, дневной свет, источаемый сквозь туман неведомым небом, - характерная символическая деталь в космических пейзажах поэта, окутанных облаком воображения, и формирует общую, судьбоносную тональность произведения, сообщая ей светлое или трагическое звучание:
Как горит на пальцах у меня!
Как сладко мне присутствие огня!
Смешалось все. Людское я забыл.
Я в мировом. Я в центре вечных сил.
Со светлыми я светом говорю...
Погаснет солнце в зримой вышине,
И звезд не будет в воздухе незримом,
Весь мир густым затянут будет дымом,
Все громы смолкнут в вечной тишине...
Богатое, необычное воображение поэта помогало ему воспроизвести нежные, зыбкие состояния природы или в животворных лучах солнца, или в таинственном сиянии луны: мягкое шуршание камышей, мление сонного воздуха, «радугой пронизанный туман», «счастье легко дрожащих трав», волшебные пейзажи, сотканные из «лунных сияний» и «трепещущих очертаний» («Фантазия»).
Бальмонт привнес в русскую поэзию множество новых, чисто экзотических тем. В его лирике впервые зазвучал мотив сострадания ущербным созданиям природы: кривым кактусам, побегам белены. По богатству поэтической флоры и фауны, по непосредственности эстетического чувства природы его стих занял ведущее место в отечественной словесности.
Причем он никогда не ограничивался только описанием. Поэт стремился проникнуть в самую суть, «душу» животного или растительного мира, а главное - соотнести этот мир с миром человеческим и Вселенной в целом. Через внешние природные образы он пытался осмыслить свою творческую индивидуальность Можно назвать немало портретно - психологических зарисовок, в которых опорная деталь, как травило, строится на прямом сопоставлении внутреннего и вещного, в виде звучной информационно - иносказательной фразы, напоминающей собой лаконичное пословичное выражение: «я - играющий гром»; «я - нежный иней охлаждения»; «я ведь только облачко, полное огня». И даже свою высокую поэтическую и жизненную программу, смысл жизни поэт К. Бальмонт не мыслит вне той необычной среды, которая называется природа:
Можно жить, безмолвно холодея,
Не считая гаснущих минут,
Как живет осенний лес, редея,
Как мечты поблекшие живут.
Вольный размах поэтического мышления, образные обобщения Бальмонта создали особый, космический тип символизма в русской поэзии начала века. В поэзии Бальмонта встречается и такое, когда безмерное, почти космическое он стремится заключить в малом, земном. Это можно проследить на примере стихотворения «Опричники», выполненною в жанре своеобразной философической реплики. Сначала несколькими штрихами дается характеристика и атмосферы эпохи Ивана Грозного: «Когда опричники... //Когда невинных жгли... // Когда, облив шута горячею водою...» А затем чуткая душа поэта неожиданно гуманную гармонию, умиротворение за пределами.
На небесах, своею чередою,
Созвездья улыбалися, как встарь.
Поэт не принял безумной жестокости людей и не захотел, чтобы эта исходило от Бога:
Я слепну в бешенстве, мучительно скорбя.
О, если мир - божественная тайна, -
Он каждый миг клевещет на себя!
Трудно оторваться поэту от земной плоти - природы. Природа у Бальмонта - это явь Вселенной. Она населена ветром, огнем, водой, светом, тьмой, звездами, растениями.
Я вниманию... цветам и деревьям шумящим
И легендам приморской волны...
Образные лики природы, живые и условные, обрисованы в одухотворенно сценической манере, соотнесены с человеком, его фантазией:
Краса иная сердцу дорога:
Я слышу рев и рокот водопада,
Мне грезятся морские берета
И гор неуловимая громада...
Ветер, огонь, вода и даже солнце у поэта возведены в ранг лирических сущностей, и сами говорят о себе как типичные персонажи, представшие и взору и мысли поэта:
Я вольный ветер, я вечно вею,
Волную волны, ласкаю ивы,
В ветвях вздыхаю, вздохнув, немею
Лелею травы, лелею нивы.
Воссоединение лирического «я» с природой, с Вселенной выражено в стихе на основе символико - метафорического сближения. Жизнь человека уподоблена веяниям природы, а природа, в свою очередь, видит, чувствует, мыслит на языке человеческого мироощущения. Бальмонтовская природа живет прощальными криками гусиных и журавлиных стай («Осень»), звучанием моря и музыкой леса («Рождение музыки»), стонами кукушки и тоскою поэта по родине («дюнные сосны»).
Стих К. Бальмонта символичен по своей внутренней, сюжетно - образной сути. Это поддерживается недосказанностью изложения, некоей непроясненностью переживаний героя, происходящих на лоне природы, ситуацией одиночества и почти постоянной отстраненности его от жизни обыденной, мирской, когда страдающий поэт доверяет свои думы травам, соснам, птицам - всему окружающему миру («Береза». «Одолень - трава», «Зов» и др.).
Символический стиль Бальмонта закреплен в его живом, поэтическом слове, мысль кажется изломанной, манерной, но никогда не теряет при этом своей чистой образности и точности. Лучше всего об этом сказал сам поэт:
Я - изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты - предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные звоны
Я - внезапный излом,
Я - играющий гром,
Я - прозрачный ручей,
Я - для всех и ничей
Переплеск многопенный, разорванно - слитный,
Самоцветные камни земли самобытной,
Переклички лесные зеленого мая -
Все пойму, все возьму, у других отнимая...
Бальмонтовская метафора всегда свежа и неожиданна певец сумел найти в своей душе «бесконечный расцвет златоока», ветер у него не просто дует, а «бьет дыханьем твердь»; вал «мятежится»; путники жаждут «качанья немых кораблей»; для них «развернула свой свиток седая печаль».
Столь же необычные, яркие и оригинальные эпитеты «бесстрастная звезда», «непонятная лазурь», «звучная волна». И все это передается чарующей музыкой слога, его напевностью, виртуозностью, которые усиливаются размеренными как выдох ассонансами:
Луга убегают далеко - далеко
Во всем утомленье - глухое, немое...
Или повторением одного и того же аллитерирующего звука в начале слова:
Ландыши, лютики. Ласки любовные,
Ласточки лепет. Лобзанье лучей...
Стихи эти составлены из назывных предложений, каждое из которых начинается в середине одной строки и заканчивается в середине следующей. Точки на стыке их, казалось, должны нарушить плавное течение интонации, но этого не происходит, потому что точка у Бальмонта «поется». У него есть стихотворение, которое так и названо - «Безглагольность». Почти полное отсутствие глаголов и придает стиху, поэтике в целом импрессионистическую красочность образов и музыкальность:
Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали...
Бальмонт наполнил русский стих магией образных звуков и речений, органично соединивших в своем словаре книжное и фольклорное. Это и сделало художественно ценным его волшебную ворожбу со словом, которым он воспел родную землю:
Я любил вознесенное сказками древо,
На котором звенели всегда соловьи,
А под древом раскинулось море посева,
И шумели колосья, и пели ручьи...
ОСНОВНЫЕ МОТИВЫ ЛИРИКИ К. Д. БАЛЬМОНТА
Умей творить из самых малых крох. Иначе для чего же ты кудесник? Среди людей ты божества наместник. Так помни, чтоб в словах твоих был Бог. К. Бальмонт Константин Дмитриевич Бальмонт - поэт необычайный, завораживающий красотой и мелодией стиха, влекущий в поднебесье. Сам облик поэта навевает воспоминание о рыцарской эпохе. Кажется, что Бальмонт только гостит в двадцатом веке, где уже нет места ни романтизму, ни рыцарству. Новая эпоха требует активных действий, во всем пытается найти рациональное начало, пользу. Поэт же пытается противопоставить этому иррациональный мир человеческой души с ее поэтикой, полагая, что только в себе человек сможет найти ответы на мучительные вопросы современности. Поэт уверен, что опора на собственные силы позволит пройти сквозь бурю испытаний. Бальмонт сравнивает отдельную человеческую жизнь с челном в бушующем море. Внешний мир таит невзгоды, постоянную борьбу со стихиями, вызывает томление духа. Спасение от этого Бальмонт видит в сознательном уходе от реальности, в погружении в мир тайных символов бытия, которые для каждого индивидуальны, неразгаданны и полны смысла. Свеча горит, и меркнет, и вновь горит сильней, Но меркнет безвозвратно сиянье юных дней. Символ - это не аллегория, он самодостаточен. Смысл его может открыться, если просто любоваться им, не пытаясь искать в нем сходства с реальностью. Будем как солнце! Забудем о том, Кто нас ведет по пути золотому, Будем лишь помнить, что вечно к иному, К новому, к сильному, к доброму, к злому, Ярко стремимся мы в сне золотом. Будем молиться всегда неземному В нашем хотенье земном! Каждое стихотворение Бальмонта похоже на картину, где он Удивительно красиво, музыкально и поэтично воспевает какой-либо символ. Читателю остается только любоваться созданным шедевром. Белый лебедь, лебедь чистый, Сны твои всегда безмолвны. Безмятежно - серебристый, Ты скользишь, рождая волны. Поэта завораживает природа с ее вечной изменчивостью, но и глубоким внутренним спокойствием. Для Бальмонта все в окружающем мире одухотворенно, дышит новизной и прелестью. Чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши. О чем они шепчут? О чем говорят? Зачем огоньки между ними горят? Мелькают, мигают - и снова их нет. И снова забрезжил блуждающий свет. И поэт вместе с лирическим героем мечтает, радуется или печалится. Войди на закате, как в свежие волны, В прохладную глушь деревенского сада,- Деревья так сумрачно-странно-безмолвны, И сердцу так грустно, и сердце так радо. Жизнь наполнена страданьем, счастье - лишь миг, чтобы его почувствовать. Бальмонт призывает подняться над суетой окружающего мира. Его поэзия - мостик, по которому из обычной жизни мы проходим в волшебство образов, чарующей красоты - в мир иллюзий и фантазий. Истинно русский патриот, Бальмонт не мог не откликнуться на происходящие в стране события. Он радостно приветствовал революцию 1905 года - судьбоносный этап в истории России. В это время стихи его полны веры в будущее, в очистительные силы, способные преобразить страну. Рабочий, только на тебя Надежда всей России. Тяжелый молот пал, дробя Оплоты крепостные. Однако надеждам поэта не суждено сбыться. Вскоре революция была сломлена. Бальмонт испытывает душевный кризис. А после большевистской революции поэт отходит от острой политической тематики и уезжает во Францию Творчество становится для поэта самоцелью, единственной радостью. Бальмонт не может принять советской жизни, становится выше повседневности с ее мелочными заботами, печалями и радостями. Я в этот мир пришел, чтоб видеть солнце И синий кругозор. Я в этот мир пришел, чтоб видеть солнце И выси гор.
Константин Дмитриевич Бальмонт был широко известен как поэт-символист, переводчик, эссеист и историк литературы. В России он пользовался огромной популярностью последние 10 лет ХIХ века, был кумиром молодежи. Творчество Бальмонта продолжалось более 50 лет и в полной мере отразило состояние тревоги, страха перед будущим, желание замкнуться в вымышленном мире.
В начале творческого пути Бальмонт писал множество политических стихотворений. В «Маленьком султане» он создал жестокий образ царя Николая II. Это стихотворение тайно передавали из рук в руки, как листовку. В Женеве оно было опубликовано в сборнике «Песни борьбы». Бальмонт мастерски владел приемами обличительной сатиры, писал эпиграммы, одна из которых адресована тому же Николаю II:
Он трус, он чувствует с запинкой,
Но будет, – час расплаты ждет.
Кто начал царствовать Ходынкой,
Тот кончит, встав на эшафот.
В начале творческого пути Бальмонта поддерживали В. Короленко, В. Брюсов, которые высоко ценили его талант и образованность.
Свой первый «Сборник стихотворений» Бальмонт уничтожил как слабый. Следующий сборник «Под северным небом» был более удачным. Стихи в нем приобретают изящество формы и музыкальность.
Всю жизнь Бальмонт работал очень интенсивно. В год у него выходило по несколько сборников в нескольких изданиях. Он изучил 16 языков, поглощал целые библиотеки, стремился как можно полнее понять жизнь и людей.
С 1897 года поэт путешествует по всему миру, что отразилось на тематике его стихотворений. Отречение царя от власти Бальмонт воспринял с радостью, но революцию 1917 года отверг, считая ее грубой и страшной. В 1920 году поэт-бунтарь подает прошение о выезде за границу, где и остается навсегда. В эмиграции Бальмонт тосковал по родине:
И все пройдя пути морские,
И все земные царства дней,
Я слова не найду нежней,
Чем имя звучное: Россия.
Он слагал песни о Москве, воспевал Сибирь в книге «Голубая подкова».
Славу Бальмонту как поэту-символисту принесли сборники «Тишина», «Горящие здания», «Будем как солнце». В 1913 году в России было издано 10 томов его произведений.
Тема солнца проходит через все творчество поэта. Образ животворящего солнца у него – символ жизни, живой природы, органическую связь с которой он всегда ощущал:
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце.
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры. В едином взоре,
Я властелин…
По музыкальности стиха Бальмонту не было равных. Он умел уловить и показать момент, миг, звук, рождающиеся и исчезающие. В своих стихах поэт использовал приемы, свойственные музыке, – ритмические повторы, множество внутренних рифм:
Чем я выше всходил, тем светлее сверкали,
Тем светлее сверкали выси дремлющих гор,
И сияньем прощальным как будто ласкали,
Словно нежно ласкали отуманенный взор.
(1902)
В стихотворении «Безглагольность» Бальмонт гениально подмечает одну из «эмоциональных составляющих» действительности:
Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.
Само название стихотворения говорит об отсутствии действия, о погружении души человека в состояние мудрой созерцательности. Поэт передает различные оттенки грусти, которая, нарастая, изливается слезами:
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.
Чередование шипящих звуков – излюбленный прием символистов, позволяющий передать шелест листьев:
Недвижный камыш. Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далеко-далеко.
Во всем утомленье глухое, немое.
Лирический герой помещен на «склон косогора» между небом и рекой (водой), окутанной туманом. Возникает глубокий образ: маленький человек – и весь мир, погруженный в печаль. И в то же время душа даже одного человека, с его страданиями, – это целый космос, его эмоции сливаются с миром природы. Жизнь человека и «безмолвие» – только внешнее проявление, за которым скрывается поток чувств и эмоций, сложная жизнь души.
К шедеврам бальмонтовской лирики можно отнести стихотворения «Песня без слов», «Челн томления», «Я мечтою ловил уходящие тени…», «Камыши», «Океан».
Стихотворения Бальмонта воздействуют на слушателя не столько смыслом, сколько звуковой игрой. Не случайно одно из них названо «Песня без слов» (1894):
Ландыши, лютики. Ласки любовные.
Ласточки трепет. Лобзанье лучей.
Лес зеленеющий. Луг расцветающий.
Светлый свободный журчащий ручей.
Изменяя в строфах «главный» звук (здесь – «л»), автор вызывает у слушателя чувство трогательной нежности к расцветающей природе. Картина утра сменяется картинами дня и прекрасной лунной ночи. Прожитый день завершается:
Радость безумная. Грусть непонятная.
Миг неизбежного. Счастия миг.
В стихотворении «Челн томленья» (1894) есть строка «чуждый чарам черный челн». Бальмонт часто использовал однородные эпитеты и повторы:
Чуждый чистым чарам счастья,
Челн томленья, челн тревог,
Бросил берег, бьется с бурей,
Ищет светлых снов чертог.
Настоящим шедевром стало стихотворение «Камыши», в котором читатель видит страшное ночное болото с его трясиной, сыростью, таящейся смертью:
Полночной порой камыши шелестят.
В них жабы гнездятся, в них змеи свистят.
В болоте дрожит умирающий лик.
То месяц багровый печально поник.
И тиной запахло. И сырость ползет.
Трясина заманит, сожмет, засосет.
Сонет «Океан» посвящен Валерию Брюсову, человеку неутомимой энергии, создателю символизма. Стихотворение наполнено энергией океана, а построено как разговор лирического героя с Океаном. В нем символический смысл и философский подтекст. Поэт говорит о счастье и смысле жизни, но не получает ответа:
Вдали от берегов Страны Обетованной,
Храня на дне души надежды бледный свет,
Я волны вопрошал, и океан туманный
Угрюмо рокотал и говорил в ответ:
«Забудь о светлых снах. Забудь. Надежды нет.
Ты вверился мечте обманчивой и странной.
Скитайся дни, года, десятки, сотни лет, -
Ты не найдешь нигде Страны Обетованной».
О творческом пути художника-творца, о самосовершенствовании повествует стихотворение «В безбрежности» («Я мечтою ловил уходящие тени…»). Путь поэта представляется как некая «лестница в небо», каждая ступенька которой – это годы тяжелого труда. Но чем выше поднимается поэт, тем б о льшим смыслом наполняются его жизнь и творчество:
И чем выше я шел, тем ясней рисовались,
Тем ясней рисовались очертанья вдали,
И какие-то звуки вдали раздавались,
Вкруг меня раздавались от Небес и Земли.
Поэт рад, что достиг высоты, узнал, «как ловить уходящие тени» образов и слов. Он не останавливается на пути самопознания, идет все выше и выше.
Даже названия стихов поэта отражают их необыкновенную музыкальность: «Аккорды», «Гармония слов», «Зовы звуков». Не случайно Бальмонта называли музыкальным живописцем, «Паганини русского стиха». На его стихи написано более 500 романсов. В плане музыкальности Бальмонт был гениальным продолжателем традиций лирики А. Фета, уделяя внимание не только звуку, но и цвету. «Вся природа – мозаика цветов», – говорил он:
Красный парус в синем море, море
Белый парус в море сером спит
свинцовым сном.
(1905)
В поэме «Фата Моргана», например, 21 стихотворение, и каждое посвящено раскрытию какого-либо цвета или оттенка цветов.
По словам Короленко, «центрального, художественного мотива» у Бальмонта не было, он его и не искал. Его художественный метод отражал целостность мира.
Сочинение
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
Борис Пастернак как-То писал: «Когда стихает шум эпохи, мы начинаем понимать: за плечами - гиганты». И действительно, только по прошествии времени мы видим и понимаем гениальность людей, творивших в предыдущую эпоху. Мы открываем имена замечательных поэтов, писателей, художников. Поэты Серебряного века - это гиганты, их творчество это целый мир, запечатленный в стихах.
Константин Бальмонт - замечательный поэт Серебряного века. О его творчестве известно не так уж много, а то, что известно, вызывает различные толки и споры. И до сих пор нет ни у кого из исследователей какой-то определенной, устойчивой историко-литературной точки зрения. Поэтом восторгались, о нем спорили, его поносили и прочили большое будущее. Из всех поэтов Серебряного века нет более противоречивой фигуры. Путь Бальмонта в литературу был тернистым, не сразу он получил признание публики. Некоторые его стихи не прошли испытания временем, но те, что выдержали, навсегда вошли в золотой фонд поэзии Серебряного века. Символизм, как литературное течение, был многим обязан Бальмонту.
Благодаря владению несколькими языками и будучи оригинальным поэтом Бальмонт стал связующим звеном России с Западом и Востоком. Поэт широко обращался к мифологии и фольклору, в его поэзии появляются нехарактерные для русской литературы темы. Все это как нельзя лучше отражает изменчивую личность поэта и ту эпоху, в которой он жил. Символизм вмещает в себя все мировые культуры, но лучше всего это видно на поэзии Бальмонта. Он пытался объять необъятное, совместить несовместимое. Не всегда ему это удавалось, но он стремился к этому. Бальмонт внес неоценимый вклад в русскую поэзию. Многие поэты Серебряного века, такие как Валерий Брюсов, Александр Блок, Андрей Белый, Вячеслав Иванов, Николай Гумилев и многие другие, так или иначе испытали на себе влияние поэзии Бальмонта.
В стихах этого замечательного поэта было то, что потом назовут «бальмонтовским элементом», мгновение, выхваченное из вечности и запечатленное в слове навсегда.
Я не знаю мудрости, годной для других. Только мимолетности я влагаю в стих. В каждой мимолетности вижу я миры, Полные изменчивой радужной игры.В его лирике звучат мотивы неприятия мира, меланхолии, но в то же время мотив света и солни мотив действия. Брюсов жил в начале нового века, новой эпохи. А новое время требовало активного действия. Поэт же, напротив, считал, что, только погрузившись в себя, человек сможет найти ответ на мучавшие его вопросы. Человек, по мысли Бальмонта, это лодка в бушующем океане повседневности, поэтому поэт сознательно стремился к уходу от реальности в мир «запредельного», в мир, наполненный тайными символами:
Свеча горит, и меркнет, и вновь горит сильней, Но меркнет безвозвратно сиянье юных дней.
Поэт стремится уйти из привычного мира за грань, где вечность и мгновение тождественны, м царят волшебство и фантазия. Картина сказочного леса, которому снятся сны, возникает в стихотворении «Фантазия». Мотив безмятежности и покоя достигается поэтом за счет повторения слов, а также за счет длинных стихотворных размеров, которые придают стихотворению певучесть: Точно их томит тревога, жажда веры, жажда бога, Точно мук у них так много, точно им чего-то жаль. А луна все льет сиянье, и без муки, без страданья Чуть трепещут очертанья вечно сказочных стволов; Все они так сладко дремлют, безучастно стонам внемлют И с спокойствием приемлют чары ясных, светлых снов.
Большое место в его творчестве занимает мотив Солнца, в котором поэт видел источник всей] жизни и воплощение своей мечты. Солнце связывает человека и вселенную, где живут красота и гармония.
Будем, как Солнце, оно - молодое, В этом завет красоты!
В стремлении поэта к Солнцу, к выходу в запредельное, заключается его мечта о бессмертии.
Свой светоносный идеал Бальмонт искал в глубокой древности, в жизненном укладе.
Но не только о «запредельном» писал поэт, он ощущал веяние эпохи и запечатлевал его в своих стихах. Писал он и о России, Москве, которые тоже стали для него светом, особенно когда он находился в эмиграции:
«Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского...» Опять
Поет старинная печать.Тут слово первое науки, »
Но мне неведомой. Тут - знак,
А смысл понять нельзя никак.
Зачем Москва? Но я в деревне,
В моей, рожден, люблю ее.
В ней мать, отец, в ней все мое.
Подобна сказочной царевне
Любая бабочка в саду.
Здесь всю Россию я найду.
Так я шептал, - внемлите, внуки
Мои, от дочери моей, - ,
«Дивясь, шептал на утре дней:
«Москва! Так много в этом звуке?»
А ею жил. И ей живу.
Люблю, как лучший звук, Москву!
Не мог не откликнуться Бальмонт и на события, которые происходили в России. Он принял революцию 1905 г., связывая с ней надежды на лучшее будущее для страны. Стихи того периода наполнены этой верой:
Рабочий, только на тебя Надежда всей России. Тяжелый молот пал, дробя Оплоты крепостные.
Однако, как часто бывает в нашей стране, этим надеждам не суждено было сбыться. Для Бальмонта это стало ударом. И уже в 1917 г., после Октябрьской революции, поэт покидает Россию, он не может принять советскую власть. Бальмонт едет во Францию. В его стихах больше не прозвучит ни одной политически острой строчки. Поэзия становится для него самоцелью, так сказать, поэзия ради самой поэзии, все остальное, т. е. вся повседневная жизнь с ее заботами и радостями, отходит на второй план. Бальмонт- поэт, который «в мир пришел, чтоб видеть солнце».
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце, И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце, И выси гор.Я в этот мир пришел, чтоб видеть Море, И пышный цвет долин. Я заключил миры в едином взоре, Я властелин.
Я победил холодное забвенье, Создав мечту мою. Я каждый миг исполнен откровенья, Всегда пою.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце, А если день погас, Я буду петь... Я буду петь о Солнце В предсмертный час!
В историю русской литературы поэт вошел как один из виднейших представителей первого символистского поколения - так называемого "старшего символизма".
Облик лирического героя Бальмонта определяется претензией личности на высшее место в иерархии ценностей. Всеохватность, космизм индивидуалистических дерзаний, жажда всего коснуться, все испытать - постоянные приметы поэтического мышления Бальмонта. Его лирический герой не устает любоваться своей "многогранностью", стремится приобщиться к культурам всех времен и народов, принести хвалы всем богам, пройти все дороги и переплыть все моря: Я хочу быть первым в мире, на земле и на воде, Я хочу цветов багряных, мною созданных везде.
("Как испанец", из сб. "Горящие здания")
Лирическому сознанию Бальмонта присущ своеобразный культ мгновения: его поэзия - неустанная погоня за "мигами красоты". В высшей степени поэту была свойственна способность смешивать разнородные впечатления. Образы его поэзии, как правило" мимолетны и неустойчивы. Поэта всегда привлекал не предмет изображения, а острота ощущений и многоцветье впечатлений, вызванных в его сознании той или иной гранью реальности. Бальмонт умел поэтически возвысить непостоянство, своеобразную ветреность настроений и вкусов, дробность своего мироощущения.
Основой лирики он считал "магию слов", под которой понимал прежде всего музыкальность, завораживающий поток звуковых перекличек. Следствие такой позиции - неустойчивость, аморфность композиции стихотворения и отдельной строфы. В стихотворении как бы нет смыслового центра или эмоциональной кульминации; на первый взгляд случайное соединение отдельных фрагментов создает впечатление сиюминутной импровизации. Фиксация прихотливых нюансов настроения составляет часто предмет лирического высказывания Бальмонта.
Внимание к переменчивым состояниям природы и внутреннего мира человека сформировало импрессионистскую поэтику Бальмонта. Поэт внес серьезный вклад в техническое совершенствование русского стиха. Он умело, хотя и излишне часто использовал аллитерации, ассонансы и разнообразные типы словесных повторов. Стихотворения Бальмонта воздействуют на слушателя не столько смыслом слов, сколько звуковой "ворожбой". Ради нужных ему звуков поэт готов был пожертвовать ясностью смысла, синтаксическим разнообразием и даже лексической сочетаемостью слов (как, например, в строчке "чуждый чарам черный челн"). Поэт часто использовал однородные эпитеты, вообще тяготел к многократному повторению грамматически или синтаксически однотипных конструкций, что порой придавало его стихам монотонность.
Ранний литературный дебют и сравнительно быстро достигнутая поэтом известность обусловили заметное, хотя и кратковременное влияние, которое его поэзия оказала на многих поэтов серебряного века.